я вылезаю из такси. долго стою перед калиткой и не открываю ее.
все такое холодное осеннее. пять утра.
и если б я сейчас поднялась на самолете, то увидела бы рассвет. до-рассвет.
как если бы летела в москву, когда я смотрела на чужой закат.
сегодня сидела слушала Еса Сою и вдруг поняла, что все.
что больше ничего нет. ничего больше не осталось.
что тот самолет - последняя отчаянная попытка.
что все. навсегда. и больно-больно и страшно стало.
боюсь уснуть. рыдать бы да рыдать и напиться слезами.